- Весьма интересный материал и познавательный, с точки зрения получения представления о логике и облике одного из тех, кто нами полтора года управлял, и понимания, почему же нам так плохо после их «правления». Показательно, насколько они далеки от того, что есть закон. Этого материала достаточно для подачи иска на Каптагаева по нескольким основаниям, в том числе – лжесвидетельство на суде. Это человек, который не является стороной процесса и при этом имел доступ к материалам следствия, по его словам.

 

Кто мог его допустить к этим материалам, и с какой целью? Господин Каптагаев заинтересованное лицо, и я могу понять его искреннее желание реабилитироваться в глазах общественности. Но было бы лучше перед такими выступлениями консультироваться с юристами. В противном случае – вновь дискредитация статуса госслужащих и суда. То, что сейчас происходит в суде и вокруг него – фарс, очевидный уже  не только для юристов, но и для обывателей.

 

Ладно, меня могут заподозрить в том, что я не хорошая во всех отношениях, недостаточно революционна и необъективна в отношении господина Каптагаева. Но Бекназарова-то никто в этом не может заподозрить, а он неоднократно говорил, что главным организатором и вдохновителем  давления на суд является Каптагаев. Его-то Эмиль Саламатович не может заподозрить в контрреволюционности? Или Каптагаев боится, что остался не у дел? Ну, так еще не вечер,  Эмильбек Саламатович! Алмаз Шаршенович славится своим великодушием – пристроит.

 

 

-  Каптагаев видит в вас дореволюционной и послереволюционной разных людей. Более того, он прямо говорит, что вы сознательно провоцировали оппозицию на переворот. И задается вопросом, когда вы были искренни: когда «подначивали» на свержение бакиевского режима или когда стали говорить о неконституционности переворота, декретов и прочего?

 

- Моя жизнь нечиновника позволяет мне сохранять роскошь – оставаться искренней хоть до революции, хоть после, независимо от политических передряг. Это им, бедолагам, приходится нос по ветру держать.

 

Что такое революция? – а я преподавала политическую историю. Это всегда переворот и выход за рамки конституционного поля. Реформирование, модернизация системы оставляет возможность работы в конституционном поле. Но это не насильственная смена власти. Если господин Каптагаев путается в терминологии – это ему простительно: он, как и я, кандидат наук, но по математике. В истории множество примеров, когда были множественные позитивные сдвиги после революций и переворотов. Но позитив и негатив оценивается с течением времени. Если происходит только смена лиц, а общественные отношения остаются на том же уровне – в истории остается негатив. Если же смена властителей сопровождается сменой общественных отношений – остается оценка события позитивная, называемая чаще всего революцией.

 

На самом деле, в целом, я позитивна в оценке  апрельских событий  уже только потому, что от Бакиева избавились. Хвала революционерам, лидерам оппозиции, которые не побоялись и встали во главе движения. Но это единственное позитивное последствие, все последующие события продемонстрировали отсутствие организационных навыков, системного подхода к постановке задач и об огромной корысти тех, кто встал во главе управления государством. Но, несмотря на это, я считаю, что иного пути свержения Бакиева не было, и в этом смысле я не осуждаю насильственную смену власти. Таким образом, я позитивна к «революционерам» в качестве оппозиции, но негативна к ним в качестве управленцев.

 

Второе: на мой взгляд, важно, чтобы люди, свергнувшие Бакиева, хоть иногда демонстрировали примеры бескорыстия и честности. Иначе весь «революционный» пафос о патриотизме и самопожертвовании неубедителен и смешон.

 

При этом хочу подчеркнуть, я уважаю чужое горе, и мне не жалко, что наградили «революционеров» – страна вправе продемонстрировать свое уважение мужеству граждан. Но делать это необходимо, сохраняя достоинство. А что мы наблюдаем? Шантаж, истерики, торговлю смертями и даже телами родных! Это отвратительно. По мне это не дань уважения, а убиение достоинства народа!

 

Третье: я считаю, что упрекая и обвиняя в коррумпированности Бакиевых, нельзя, придя к власти, дербанить банковские ячейки. Это гнусно и подло! Упрекая других в нечистоплотности, ты должен быть сам стандартом чистоплотности. Требуя от других быть законопослушными, сам должен демонстрировать законопослушие. А здесь из ячеек пропали только официально 21 миллион долларов – и никто не дал по ним отчета, кроме Темира Сариева. Это о «борьбе с коррупцией».

 

Четвертое: признавая вынужденно насильственный характер смены власти, нельзя обвинять людей в исполнении профессиональных обязанностей по предотвращению неконституционных действий. Исполнение закона наказанию не подлежит!

 

Я говорю о конкретных фактах, о конкретных нормах, и сейчас говорю: декреты неконституционны. К сожалению, Эмильбек Саламатович не понял одной простой вещи – высказывая критику и в частных беседах, и в публичном пространстве, я всегда опираюсь на факты, на конкретные нормы закона. Ничего личного! Я с самого начала предупреждала: «декретотворчество» заведет в правовой тупик. А теперь депутаты сами говорят: нам надо быстро распродать национализированное имущество. Иначе  потом Конституционная палата признает национализацию на основе декретов незаконной.

То же самое и с Советом по отбору судей: я хотела в нем работать, но когда увидела, что и как там происходит, я отказалась. А теперь разве власти не получили головную боль с этим советом? Вначале не слышат, но через 3-4 месяца вдруг «прозревают», приходя к тому же выводу. А разве не говорилось, что  Конституция и конституционные законы не пишутся толпой в 300 человек и за пару недель. Разве сейчас не возвращаемся к вопросам качества и противоречивости этих документов? Как еще надо демонстрировать свой конструктивизм и готовность помочь?

 

 

 

- Я была одним из самых ярых и непримиримых оппонентов Бакиева. Даже когда Роза Исаковна говорила: давайте дадим ему поработать, я была оппоненткой. И сейчас считаю, что если бы СДПК тогда отказалась сотрудничать и идти в парламент, было бы лучше. Их присутствие легитимизировало результаты абсолютно нечестных выборов, когда «Ата Мекен» в парламент не пропустили, хотя все знали, что они туда прошли и что результаты нарисованы. Я предлагала не входить в  парламент, чтобы сформировать неприятие сфальсифицированных выборов. Может быть,  история рассудит, что СДПК права, но я вижу в этом больше негатива.

 

Да, тогда у некоторых депутатов появился доступ к трибуне. Но что от этого изменилось? Разве влияла Роза Исаковна на принятие решений, критикуя в ЖК власть? Разве остался в живых Садыркулов, СМИ стали свободнее и прочее? С нравственной точки зрения, позиции Текебаева и Сариева были честнее. Да и по результативности эффект был выше у внепарламентской оппозиции.

 

-  Как вы относитесь к прошлой оппозиции и нынешней? Насколько она конструктивна и близка к патриотичности?

 

- Я вообще не понимаю критериев конструктивности и неконструктивности. Чем отличается конструктивная критика от неконструктивной? Моя критика основана на фактах, на нормах – это не плод моей фантазии. И мое требование – отчитаться «по бабкам»: вот вы получили столько, а вы столько, расписка об этом есть, представьте отчет, для каких целей это использовалось. Из всех только Сариев представил отчет, конечно, небезупречно, но все-таки. По логике, те, кто фигурировал в этом отчете, должны были поступить аналогично. Почему они считают, что если Бакиев воровал 5 лет, то им можно спустить наворованное им за месяц и неизвестно на что?