С.Абдрахманов: Здесь нет рейдерства, если внутри партии вышли партийцы, которые более пятнадцати-двадцати лет верой и правдой прослужили партии, и скинули этого узурпировавшего, зазнавшегося мультимиллионера 


Год назад его имени практически никто не знал. Теперь он – главный ньюсмейкер партстроительства в Кыргызстане. Создал и раскачал движение «СДПК без Атамбаева». Провёл альтернативную версию XVIII съезда социал-демократической партии, на котором был избран её председателем. Сменил экс-президента в базе данных Минюста в качестве руководителя СДПК. Готовится получить дубликат свидетельства о государственной регистрации и новую печать партии. Как так вышло, что социал-демократы Кыргызстана разделились на две организации, каким путём пойдут его единомышленники – мы спросили у возмутителя партийного спокойствия Сагынбека Абдрахманова.

 

– Сагынбек Уметалиевич, что всё же происходит в СДПК и почему ситуация такая запутанная?

 

– Начнём с того, что в новейшей истории Кыргызстана такое произошло впервые. Руководителя партии, которым был не простой человек, а, как он сам говорит, мультимиллионер, олигарх и экс-президент, сместил простой партиец Абдрахманов Сагынбек Уметалиевич. И не революционным, а эволюционным путём.

 

Почему смена руководства партии произошла именно таким способом? Потому что среди простых членов, особенно старопартийцев, с десятого года копилось недовольство руководством партии, Политсоветом. После пятнадцатого года стало ясно, что партия совсем отошла от идеи и принципов социал-демократии. Партию узурпировал один человек.

 

Руководители партии ставили свои личные цели и интересы выше партийных, выше государства. Поэтому среди простых членов появилось такое мнение. Тогда впервые появилось у нас стремление к преобразованиям. Потом эту идею подхватили старопартийцы, остальные партийцы, единомышленники, а затем и весь кыргызский народ. Мы превратились в движение «СДПК без Атамбаева». Это было движение внутри партии. Уставом это не запрещено. И вот это движение стало открыто заявлять, что Атамбаев незаконно избрался тридцать первого марта восемнадцатого года на съезде. Якобы на съезде…

 

– Почему незаконно? В чём эта незаконность проявлялась?

 

– Это было незаконно, потому что на местах не проводились партийные конференции. Перед съездом тридцать первого марта восемнадцатого года нигде на местах не проводилось обсуждение, кто будет лидером партии.

 

– А разве этот вопрос должен был обсуждаться?

 

– Конечно! Согласно уставу партии обсуждение вопросов идёт снизу вверх. Вы почитайте, пожалуйста, устав партии. На местах в первичных партийных ячейках не обсуждалось, кто будет делегатом на съезде партии, кто будет лидером партии – это никак нигде не обсуждалось. Поэтому мы, и я в том числе, начали открыто говорить Атамбаеву: вы избраны нелегитимно, ваш съезд является нелегитимным. Вы провели съезд закрыто, тайком, поэтому мы его не признаём. Поэтому некоторые, особенно южные делегаты встали и ушли со съезда.

 

Мы заявили, что не признаём такой съезд, и движение «СДПК без Атамбаева» стало набирать обороты. Когда мы начинали, нам никто не верил. Мы сами себе не верили. Но ещё в семнадцатом году, подчеркиваю – в семнадцатом году, одиннадцатого августа, я публично на площади с Ринатом Самудиновым давал журналистам пресс-конференцию. Уже тогда мы всем заявили, что будем проводить на местах партийные конференции. Что Атамбаев Алмаз Шаршенович узурпировал партию, что мы будем созывать внеочередной съезд. Это было, когда Атамбаев ещё был президентом, Сооронбай Шарипович – премьер-министром, Чыныбай Акунович – спикером парламента, Сапар Исаков – руководителем аппарата президента, а Абдиль Сегизбаев был председателем ГКНБ.

 

Тогда мы публично заявляли об этом, хотя нам никто не верил. А когда мы провели собрание первичной партийной организации в Сокулуке, Кундуз Жолдубаева всем говорила, что мы являемся предателями и что мы готовы «мать продать». Она заявляла это публично. Но они не верили, что народ поддержит наше движение. Когда мы проводили встречи в Сокулуке, Нарыне, Таласе, на Иссык-Куле, в Оше и Джалал-Абаде, мы Алмаза Шаршеновича приглашали как лидера партии. На все внеочередные конференции.

 

– Вы ему письменно приглашения направляли?

 

– И письменно, и устно. Мы говорили, что Алмаз должен выступить. Он не приходил. Он просто говорил: Кто вы такие? Сен кимсиң? Я – кто, и ты – кто? Ты ездишь в общественном транспорте, а я на бронированных машинах с целой охраной. Вот так он нас отталкивал. Большой минус Атамбаева в том, что он разделил партию надвое. Тридцать первого марта восемнадцатого года он сам расколол её на меньшевиков и большевиков. Меньшевики, не знаю точно, сколько человек, около ста двадцати, собрались в гостинице «Орион» и провели съезд меньшевиков. Они называли его съезд меньшевиков. Понимаете? Большевиками стали мы. Идейных партийцев, старопартийцев, которые придерживаются принципов и идеологии социал-демократии, то есть нас стало больше. Партия разделилась на элиту и простых партийцев. Сегодня борьба идет между ними. Вот что сделал Атамбаев.

 

В нашем обществе у многих сложилось мнение, что партия должна быть чьей-то частной собственностью. А наше движение «СДПК без Атамбаева» доказало, что партия не является частной собственностью.

 

Сейчас некоторые депутаты и лидеры партий говорят, что это политическое рейдерство. Но это неправильное сравнение. Потому что партия – это не частная собственность, это не движимое или недвижимое имущество. Партия – это общественная организация. Здесь нет рейдерства, если внутри партии вышли партийцы, которые более пятнадцати-двадцати лет верой и правдой прослужили партии, и скинули этого узурпировавшего, зазнавшегося мультимиллионера.

 

Лидеры других партий поддерживают Атамбаева, потому что боятся, что завтра это может коснуться и их партий. О чём это говорит? Все лидеры партий как бы являются частными собственниками. Поэтому друг друга поддерживают, опасаясь, что они следующие.

 

– То есть своими действиями вы создали прецедент?

 

– Это прецедент в новейшей истории не только Кыргызстана, в постсоветском пространстве такое впервые произошло. Поэтому мне звонят из Нью-Йорка, мне звонят из Москвы, мне звонят из Екатеринбурга. Другие партии, например, единороссы из Екатеринбурга или из «Справедливой России» звонят из Москвы. Потому что такое впервые произошло у нас.

 

– Хорошо, но вернёмся к юридической стороне вопроса. Скажите, почему в базе данных Минюста поменяли только имя председателя партии и её юридический адрес?

 

– Если вы прочтёте протокол, то съезд принял четыре пункта. Это изменение устава партии, изменение юридического адреса, изменение состава Политсовета и смена руководства партии. Из этих четырех пунктов мы взяли только в качестве выписки два пункта из протокола – о смене руководства и об изменении юридического адреса – и подали в Министерство юстиции. И Министерство юстиции приняло это. Они внесли в единый госреестр соответствующие изменения. В тот же день, третьего апреля, я написал официальное письмо на имя Алмазбека Шаршеновича: «Уважаемый Алмазбек Шаршенович! Так как восемнадцатый съезд избрал меня председателем партии, на законном основании передайте, пожалуйста, печать партии, устав партии, штамп и другое». Он плевать хотел, не передал. Потом, когда нас официально зарегистрировали в Минюсте, я ему повторно написал, и снова не получил ответа. То есть они не передают нам документы. Поэтому я был вынужден объявить о недействительности этой печати. Дали объявление в газете. Мы публично в СМИ объявили о недействительности этих свидетельства и печати. Это опубликовано в прессе. Теперь, когда я вернулся из командировки, мы пойдем и изготовим новую печать партии.

 

Хочу подчеркнуть, что по закону о государственной регистрации юридических лиц при изменении и дополнении сведений, содержащихся в государственном реестре, регистрирующий орган, получив уведомление, в течение семи рабочих дней вносит необходимые сведения в государственный реестр и извещает об этом налоговые органы, органы статистики и соцфонда.

 

– Получается, что Минюст не только исправил у себя, но и уведомил другие госорганы, чтобы они не признавали Атамбаева председателем СДПК?

 

– Да, они все должны внести изменения. Поэтому теперь любые действия Атамбаева не будут соответствовать закону. Я ему написал уже об этом. С этого момента все документы от СДПК без моей подписи в налоговые органы, Соцфонд, Статком будут недействительными. Если Алмазбек Атамбаев будет выдавать зарплату от имени партии Кундуз Жолдубаевой, Таалаю Усубалиеву или еще кому-то, то это будет незаконно, и мы можем подать на него в суд. Кроме того, я написал в Национальный банк, чтобы прекратили движение средств на всех расчётных счетах в банках. Мы же пока не знаем, где именно сейчас содержатся счета партии. А в ГРС мы написали письмо о том, что не знаем, какое у партии есть движимое и недвижимое имущество. Чтобы он не переоформил, чтобы не перепродал.

 

– То есть сменой в госреестре Минюста имени руководителя и юридического адреса СДПК дело не ограничится. Остальное тоже будет меняться…

 

– Конечно.

 

– Понятно. Теперь следующий вопрос. Как у вас происходит взаимодействие с парламентской фракцией? Это теперь ваша фракция?

 

– Я уже говорил, что Атамбаев, к сожалению, разделил нашу партию на две части – меньшевиков и большевиков, на элиту и простых членов. В Жогорку Кенеше в основном сидит элита. Там коммерсанты, олигархи и бизнесмены. Правильно? Они сегодня не хотят признавать Абдрахманова. Кто он такой? Какой-то простой партиец пришел и стал лидером партии.

 

Правильно? Поэтому, возможно, придёт время. На восемнадцатом съезде в своем докладе я кратко сказал, что мы будем платить партийные взносы, будем открывать региональные партийные школы, будем открывать высшие партийные школы. Мы хотим ввести единый учет, чтобы знать, сколько у нас сегодня действительных членов партии. Потому что сейчас нигде нет этого, учета нет.

 

Сегодня, как известно, членами партии СДПК являются люди, которые ещё недавно были акжоловцами, бакиевцами. Они вдруг стали эсдэпэковцами. Поэтому мы хотим провести переучёт, проанализировать, кто является членами партии. Сегодня в министерствах, ведомствах, в агентствах, губернаторы, акимы и главы айыл окмоту, якобы все – члены партии СДПК. Мы их не знаем. Поэтому будем вести первичный учёт всех членов в партийных ячейках. Например, где зарегистрирована как партиец Ирина Карамушкина? Или в какой первичной партийной ячейке зарегистрированы Эльвира Сурабалдиева или Аалы Карашев? Потому что мы должны знать, куда, например, должен платить свой партийный взнос Аалы Карашев? Или куда и сколько должен платить Иса Омуркулов? Зачем нужен этот учёт? Чтобы дисциплина была. Чтоб каждый проходящий, или «парашютист», не представлялся членом партии и не прикрывался её именем. Все, начиная от депутата Жогорку Кенеша, главы министерств и ведомств, губернаторы и акимы, если они члены партии, будут обязаны платить партийные взносы.

 

– Вы реально готовы создать такой прецедент? Не боитесь растерять партийцев?

 

– Да, в новейшей истории Кыргызстана это происходит впервые. Но наши партийцы готовы к этому. Везде, где я был во время поездки по Югу, в Баткене, Джалал-Абаде, Оше, Узгене и Ноокате члены партии поддерживают вот эту идею и согласны платить партийные взносы.

 

Кстати, ещё одна новинка. До этого проводились съезды партии семнадцать раз. Но нигде до этого руководитель партии и делегаты не встречались с партийцами, чтобы с ними обсудить решение партии, решение съезда. А вот мы на местах, в Узгене, Кара-Кульже, Ала-Буке и Баткене, обсуждали каждое решение, принятое восемнадцатым съездом партии.

 

Обсуждая на Юге это предложение, мы получили поддержку. Теперь мы проведем обсуждение и по Северу. Обсуждение решения восемнадцатого съезда. Только после этого мы, Политсовет, примем окончательное решение об уплате членских взносов. Политсовет примет окончательное решение и установит размеры платы партийных взносов. Например, какую часть своей зарплаты должен оплачивать в кассу партии Иса Омуркулов, и какой взнос должен делать простой член партии, который живет в селе Кой-Таш, но является безработным? Я к примеру говорю. Это сейчас обсуждается.

 

– То есть вопрос не только в самой уплате взносов, но и в том, по какой формуле будет рассчитываться их размер?

 

– Ну да. Вот член Политсовета, ветеран нашей партии Кушбак Тезекбаев говорит, что, когда он был членом коммунистической партии, платил два процента от заработной платы. Мы тоже сейчас предлагаем два процента от заработной платы или дохода. Все согласны. Если депутат Жогорку Кенеша со стажем и чином получает 60-70 тысяч, то его ежемесячный взнос составит 1 200-1 400 сомов.

А безработная пенсионерка Замира Фархутдинова из Кадамжая, которая получает пенсию восемь тысяч сомов, говорит, что готова платить в кассу партии свои сто шестьдесят сом в месяц. Или её соседка Чинара, которая числится безработной, но имеет два магазина, тоже готова платить два процента от своего месячного дохода. Сельчанин, который также считается безработным, но у него есть скот, коровы, бараны и два «Портера», тоже должен будет оплачивать членские взносы.

 

– Получается, что все члены СДПК, независимо от того, простые они члены партии или депутаты и министры, должны будут пройти переучёт на общих основаниях?

 

– Да, все. На наших встречах некоторые партийцы спрашивали: как мы можем сказать своим землякам – депутатам Жогорку Кенеша, чтобы они платили взносы? Они же депутаты! Это значит, что сами партийцы не знают своих прав. Не знают обязанностей, которые касаются всех членов партии без исключения. Внутри партии все должны быть едины в своих правах и обязанностях. Вот этого сейчас нет в нашем обществе. И мы должны быть первопроходцами этого.

 

– Понятно. А как насчёт Социнтерна, членом которого является СДПК? Вы уже сообщили им, что в партии сменилось руководство?

 

– Как я говорил, мне звонят коллеги – социал-демократы из других стран. Из «Справедливой России» звонили. Удивляются и говорят, что кыргызы, как всегда, первыми начинают что-то менять. Вот, говорят, олигарха, экс-президента «скинули», и председателем партии стал наш простой друг, Абдрахманов. Из разных стран звонят, поддерживают.

 

– Теперь что касается легитимности вашего съезда и съезда, который провёл Атамбаев. Тут вопрос в том, какой из них назначен в соответствии с уставом, решением Политсовета. Ваши оппоненты говорят, что у них есть документы, подтверждающие законность их съезда. А у вас есть официальное решение о назначении съезда? Вы могли бы их показать, вам ведь всё равно надо будет их представить, когда ваш спор дойдёт до суда?

 

– Вот здесь, на этом же месте сидели журналисты телерадиокомпании «Апрель». Они скопировали все эти бумаги.

 

– Но мне-то они их не дадут.

 

– И не дадут, и до сих пор никому не показывают почему-то. Я на пресс-конференции решение Политсовета от 4 марта 2019 года показывал, которым съезд назначен на 3 апреля. Но сказал, что никому на руки давать не буду, потому что будет суд, на суде покажу. Мне просто Алмазбека Шаршеновича жалко. Почему? Потому что в протоколе есть имена тех членов Политсовета и тех депутатов, которых Атамбаев сам ставил, ради которых сам что только ни делал. Поэтому его инфаркт хватит. Мне его жалко. Я не буду показывать. На суде покажу. И тебе покажу (протягивает копию документа с датой «4 марта 2019 года», шестью пунктами решения, надписями: «Председатель заседания Политсовета СДПК И. Омуркулов», «Секретарь заседания Политсовета СДПК Ж. Мусабекова» и двумя подписями)…

 

Так что их слова, что наш съезд нелегитимный, не обоснованы. Наш съезд назначен на 3 апреля по решению Политсовета СДПК от 4 марта 2019 года. Из 35 членов Политсовета в этом заседании участвовали девятнадцать, то есть кворум был. Они и назначили съезд партии на 3 апреля, и отменили незаконные решения Политсовета от 31 марта и от 31 октября восемнадцатого года, потому что там не было кворума. Тогда Атамбаев был хозяином партии и делал, что хотел. Он говорил: 6 апреля мы проведем съезд. Но на проводившихся им заседаниях Политсовета кворума не было. Поэтому сегодня они не могут подать на нас в суд. Они публично сказали, что в суд не подадут. Потому что у них нет бумаг. А у нас с документами всё в порядке. Если пойдут в суд, то судья спросит: покажите ваши бумаги, а их нет. А у нас все нужные бумаги есть. Это решение, а кроме него есть Протокол решения Политсовета, где поимённо указаны все девятнадцать членов, которые в нём участвовали.

 

– Получается, что они отменили решение предыдущего Политсовета?

 

– Да, и отменили незаконные решения об исключении меня и Кожобека Рыспаева. Если они думали, что могут незаконно исключить меня из партии, то сильно ошибались. Я всю оппозиционную борьбу прошел. Даже тюрьму видел, в тюрьме сидел. Поэтому я просто так из этой партии не уйду. И таких, как я, в нашей партии очень много.

 

– И последний вопрос. Вы объехали несколько областей и везде проводили встречи с партийцами. А из каких средств вы финансировали эти мероприятия, если доступа к кассе и расчётным счетам партии у Вас ещё нет?

 

– По этому вопросу я уже давал пояснения в СМИ. О том, как мы проводили партийные конференции «СДПК без Атамбаева». Как проводил съезд. И откуда идёт финансирование, как мы деньги находим. Во-первых, это наш авторитет. Во-вторых, есть очень много наших сторонников, которые занимаются бизнесом. Сторонников партии, которые нам помогают. Те партийцы, у которых есть бизнес, помогают. В этом нет секретов.

Но я еще раз прошу. Нурдин, напиши, как есть, что я тебе говорил. Не надо искажать.

 

– Разумеется, но заранее предупрежу. У ваших оппонентов мы тоже спросим их мнение. Как они его изложат, так мы и опубликуем. А партийцы и общественность, те, кто интересуется политикой, пусть сами делают свои выводы. Мы хотим дать людям более полное представление о ситуации в СДПК, чем те краткие сообщения и фразы, которые можно получить из Интернета. Поэтому я задаю эти вопросы вам лично.

 

– Согласен. Обращайтесь ещё. Мы всегда открыты.

 

Беседовал 

Нурдин ДУЙШЕНБЕКОВ

 

Источник - "Общественный рейтинг"