Карабалтинский нефтеперерабатывающий завод ОсОО “Чайна петроль компани “Джунда” — один из самых масштабных промышленных проектов независимого Кыргызстана. Но за несколько лет работы он стал не только источником столь ожидаемых поступлений в местный и республиканский бюджеты, но и причиной социальной напряженности в Жайылском районе.

 

Претензии, которые местные жители регулярно высказывают в адрес компании, связаны с предполагаемым нарушением экологического законодательства. Сейчас карабалтинцы вновь бьют тревогу: больше года “Джунда” сжигает в котельной опасные производственные отходы.


Тяжелый воздух «Шанхая»
    

Нефтеперерабатывающий завод “Джунда” в Кара–Балте расположен на двух участках городской промзоны вдоль трассы на Сосновку.
    

В западной части заводских угодий — санитарная зона и рабочий городок, который местные прозвали “Шанхаем”. Снаружи поселение выглядит крайне неприветливым — высоченный забор, увенчанный “колючкой”, контрольно–пропускной пункт, суровые и бдительные охранники. Прям зона строгого режима — для полного сходства не хватает только вышек с автоматчиками.
    

Внутри “Шанхай” — это одинаково безликие аккуратные жилые блоки, двери которых украшают однотипные китайские фонарики, чистые серые бетонированные дорожки и ровные ряды саженцев туи с поржавевшей от чего–то хвоей.
    

Здесь локально проживают около 300 граждан КНР, занятых в работе НПЗ. “Шанхай” возник после того, как компания выкупила жилье у местных. Но китайские инвесторы смогли договориться не со всеми. Поэтому сейчас в этом анклаве выходцев из Поднебесной живет единственная семья кыргызстанцев.
    

— Мы не хотели продавать свое жилье за бесценок. Тех денег, что предлагали представители завода, не хватило бы на покупку собственного дома. Продать по заниженной цене дом означало бы остаться с детьми на улице, — говорит Ирина Скрипаева.
    

Сегодня переговоры о купле–продаже уже не ведутся. По мнению женщины, компания больше не предпринимает попыток торговаться, так как там уверены: нежелательные жильцы рано или поздно съедут сами.
    

— У меня сложилось впечатление, что нас пытаются просто выжить. Участок около нашего дома превратили в мусорку, хотя остальную территорию городка буквально вылизывают. Помимо этого, рабочие “Джунды” начали потихоньку разбирать незаселенные части нашего барака. Потом дом признают аварийным, и нам придется переехать. Только вот куда и на какие средства? — сетует Скрипаева.
    

Жизнь в “озаборенном” поселке для семейства течет как на зоне — дорога в школу, на работу и обратно лежит через КПП. Гостей Скрипаевы встречают нечасто — кому захочется навещать друзей, живущих за колючей проволокой. Такие декорации вызывают ощущение тревоги и безнадежности.
   

 Проживать в санитарной зоне нефтеперерабатывающего предприятия, как говорит Ирина Скрипаева, вредно для здоровья. Ее старший сын уже заработал аллергию из–за резких запахов, которые окутывают территорию городка при переливании сырья, а крохе дочери врачи отказываются делать прививки, поскольку не исключают патологию легких.
    

Что ж, не мудрено. Воздух над поселением приятным не назовешь, в нем чувствуются все оттенки запаха нефтепродуктов. Причем, как говорят Скрипаевы, бывает гораздо хуже: когда на заводе производят разгрузку сырья, округу окутывает настоящий смрад.
    

Другая жительница Кара–Балты, также проживающая в санитарной зоне завода, но за границами “Шанхая”, Чинара Бугубаева уверена, что в результате деятельности НПЗ загрязняется не только воздух, но и почва.
    

— Неподалеку от котельной есть хранилище производственных отходов. Их складируют, а потом сжигают. Однозначно, это отходы нефтепродуктов, — говорит жительница Кара–Балты.
   

 Однако, по словам Бугубаевой, чиновники, ответственные за сохранность окружающей среды, на проблему складирования неизвестных отходов предпочитают закрывать глаза.
    

— Мы не раз обращались в госорганы с просьбой разобраться в ситуации. Городские экологи приезжают, берут пробы воды, воздуха, земли, но никогда не находят отклонений от нормы. Говорят, все в порядке, хотя сами стараются в наших краях не задерживаться — уж больно воздух тяжелый, — рассказывает Бугубаева.


Грязь для госкомиссии
 

Мартовское обращение карабалтинцев, в котором сообщалось, что на территории завода хранятся большие объемы неизвестного вещества, возможно, представляющего экологическую опасность, власти, впрочем, без внимания не оставили.
   

 В ответ на жалобу на территорию “Шанхая” 28 марта отправили с проверкой рабочую комиссию. Ее, кстати, создали еще в январе распоряжением главы Жайылской государственной районной администрации. Причем как раз таки для “усиления контроля за экологическим состоянием окружающей среды и недопущения воздействия нефтепереработки на здоровье населения”. В состав этой группы вошли санитарные врачи, госэкотехинспекторы, сотрудники мэрии, Водоканала, ГКНБ, милиции и акимиата.
    

В жилой городок проверяющих не пускали более двух часов. По словам членов комиссии, все это время китайцы с помощью спецтехники пытались “облагородить” кучу подозрительных отходов — подгрести, подчистить маслянистую черную вонючую жижу, растекшуюся на территории площадью почти в 200 квадратных метров.
    

Однако спрятать все полностью им не удалось — члены комиссии собственными глазами увидели, что в бетонном бассейне действительно хранятся непонятные отходы, издающие резкий запах.
    

— В ходе проверки было установлено, что на прилегающей территории к котельной организован сбор шлама, или нефтеотходов (по предварительному осмотру), территория загрязнена жидкими отходами, характерными для нефтепродуктов. Кроме этого, там складируется бытовой мусор, — к такому предварительному выводу пришла заведующая санитарным отделом Госсанэпиднадзора Ольга Люшакова.
    

Чиновники предположили, что эти вещества могут загрязнять подземные воды и экологию. Тем более что недалеко от хранилища — водозаборная скважина, обеспечивающая питьевой водой весь поселок сотрудников, дома местных жителей и действующую мельницу, расположенную буквально в двухстах метрах от склада отходов.
    

Представители “Джунды”, впрочем, заявляют, что залежи — это вовсе не нефтеотходы, а шлам (иначе говоря, грязь), который якобы не наносит экологии никакого вреда. Его–то кочегары и добавляют в уголь при отоплении жилых корпусов.
    

— Шлам — это ил из очистного сооружения. После того как вода использовалась в технологическом процессе, после очистки остается нефтяной шлам, т.е. остатки, которые были в воде. Здесь он хранится, а потом сжигается вместе с углем. Когда шлам попадает в печку, то из трубы даже нет дыма, — сообщил журналистам эколог НПЗ “Джунда” Калыс Абдылдаев.
    

Интересно, что, по некоторым данным, о хранении и об утилизации этого “совершенно безопасного” вещества предприятие вело переговоры с ОАО “Карабалтинский горнорудный комбинат”, имеющим собственное хвостохранилище и располагающим средствами для уничтожения вредных отходов производства. Однако сторонам так и не удалось договориться, поскольку КГРК якобы запросил слишком высокую цену за свои услуги.
    

Выходит, потребность в утилизации у “Джунды” все же была. Просто китайцы не хотели тратить на это деньги.


Главное, чтобы чиновник молчал
    

По итогам визита на территорию завода комиссия вынесла следующее решение: НПЗ “Джунда” должен представить проект по утилизации шлама, запретить его сбор и складирование и предоставить проект технологии работы котельной.
    

Обычно документы такого плана готовят вместе с проектом самого предприятия. Речь ведь как никак о целом нефтеперерабатывающем заводе! Но китайские инвесторы смогли договориться с городскими властями бакиевского периода о том, чтобы вести строительство методом параллельного проектирования. Это означает, что детали, даже такие важные, как утилизация вредных отходов, можно дорабатывать по ходу работ или, может быть, даже недорабатывать вовсе, если чиновники полномочных госорганов закрывают на злостные нарушения глаза.
    

Комиссия взяла пробы густой массы на экспертизу. Но результаты пока не готовы.
    

Как пояснили “Вечерке” в управлении Государственной экотехинспекции Жайылского района, исследование проводится в Бишкеке, в аккредитованной лаборатории Государственного агентства по охране окружающей среды и лесного хозяйства. А пока экотехинспекторы направили в “Джунду” предписание за нарушение экологического законодательства КР в части хранения отходов.
    

— Предприятию выписаны штраф в размере 30 тысяч сомов и исковое требование более чем на 140 тысяч сомов. Если исковое требование не будет добровольно погашено компанией, то дело направят в суд, — пояснил начальник регионального управления Госэкотехинспекции Манас Карабаев.
    

Платить штрафы за нарушение экологического законодательства нефтеперерабатывающему заводу не впервой. В июле прошлого года государство уже наказывало “Джунду” за незаконный выброс нефтяного углеводородного газа.
    

Тогда местные жители жаловались на сильный химический запах со стороны завода. Выяснилось, что сотрудники нарушили технологию производства при процессе крекинга — высокотемпературной переработки нефти. В результате халатности и случился выброс вредного газа.
    

Учитывая, что ситуация повторяется, наверное, надо искать более эффективные способы заставить иностранного инвестора блюсти законы КР в части сохранности окружающей среды.
    

Акт обследования представители НПЗ “Джунда” подписали, выразив несогласие с некоторыми пунктами, и быстро решили проблему с хранилищем шлама или чего бы там ни было. Правда, по–своему: вокруг бассейна, в котором складировали неизвестное вещество, просто сняли грунт и сменили его на новый.
    

Если результаты исследования покажут, что на территории завода складировались вредные вещества, то общество будет требовать полноценного расследования случившегося и действенных меры.


Александра ВАСИЛЬКОВА.
Источник - "Вечерний Бишкек"