Почти 10 лет продолжается гражданская война в Ливии. Страна стала ареной противостояния различных государств, заинтересованных в контроле над ливийскими природными ресурсами, главным из которых является нефть. Внешние политические игроки не заинтересованы в восстановлении сильной Ливии.

Год назад все ждали, когда маршал Хафтар возьмет Триполи и свергнет правительство национального согласия, возглавляемое Файезом Сарраджем. Хафтара поддерживали Египет, Саудовская Аравия, Эмираты, Россия, Франция. Саррадж пользовался поддержкой только Турции и "Братьев-мусульман".

Казалось, победа Хафтара предрешена. Но он к сегодняшнему дню потерял все свои завоевания. Предоставив Сарраджу офицеров, оружие и тысячи сирийских боевиков, Реджеп Эрдоган изменил ситуацию и показал, что именно он принимает решение о будущем этой североафриканской страны.

Египет и Эмираты с беспокойством наблюдают, как Анкара расширяет свое влияние. Каир и Абу-Даби продолжают скрытно участвовать в войне и разжигать локальные бои за власть. Они делают все, чтобы сдержать турецкое наступление на восток Ливии, где сегодня сильным игроком является Россия.

Президент Путин никогда не поддерживал Хафтара с той же уверенностью, что и своего союзника Асада в Сирии. Стремясь влиять на ситуацию в Ливии, Москва не идет на открытый конфликт с Анкарой.

Полагаю, как и в случае с Сирией, соглашение об урегулировании ливийского кризиса пройдет через Анкару и Москву, пусть и при балансе сил с обратным знаком. Как и в Сирии, Путин и Эрдоган, кажется, готовы к сделкам, чтобы расширить сферы своего влияния. Порой возникает ощущение, что они действуют скоординированно. При создании сильного правительства обе стороны потеряют влияние. А если ситуация будет балансировать на грани противостояния, все козыри сохранятся в руках двух партнеров-соперников.

Президент Эрдоган заявил 5 июня: "Наши военные идут по намеченному плану и нацелены продолжать борьбу вместе со своими ливийскими братьями". Но для исполнения планов по расширению своего геополитического влияния Турции требуется усиление военного присутствия в Ливии. Хотя численность военных специалистов и протурецких боевиков из Сирии уже превысила 10 тысяч человек, требуется дополнительный контингент боевиков. Понятно, что это будут не турки. А вот страны Центральной Азии вполне могут рассматриваться как резерв для поставки «пушечного мяса».

Из нашего края уже выезжали люди в Сирию и Ирак для участия в военных действиях. Например, недавно ГКНБ задержал гражданина Кыргызстана, прошедшего с 2014 по 2017 год боевую подготовку в Сирии. Он участвовал там в вооруженных конфликтах в рядах террористов против правительственных войск САР.

Для нашего региона проблема терроризма и экстремизма (прежде всего, религиозного) – реальная угроза. Экономический спад, безработица, снижение доходов населения, трудности коронавирусного периода способствуют росту экстремистских настроений среди молодежи. Молодежная радикализация – вызов  национальной безопасности стран нашего региона. Особенно актуально осознавать и адекватно оценивать эту опасность для властей Кыргызстана и Таджикистана.

Пользуясь непрофессионализмом и алчностью местных чиновников, склонных не замечать (точнее, закрывать глаза, в том числе небескорыстно) на очевидное, представители турецких спецслужб строят планы вербовки боевиков для ливийской операции среди участников международных террористических структур и незаконных бандформирований – выходцев из Центральной Азии.

В связи с этим вызывают озабоченность «просветительские» намерения продвигаемой турками сети образовательных учреждений «Маариф». Основой идеологии этой структуры является пантюркизм, «осуществление комплексных образовательных мероприятий, основанных на общих ценностях человечества и мудрых традициях Анатолии» (сайт фонда «Маариф»).

«Нет сомнения в том, что данный фонд станет проводником религиозных взглядов и политики действующей власти», – предупреждает профессор Гайе Услуэр, экс-депутат турецкого парламента от кемалистской Республиканской народной партии

Пантюркизм и ислам намечаются в качестве идейной базы для  распространения турецкого влияния в Кыргызстане. И, попутно, похоже – для мотивации при вербовке боевиков. Не зря турецкий оппозиционный журналист Абдуллах Бозкурт называет «Маариф» «троянским конем Эрдогана», который предназначен для усиления влияния в зарубежных странах. «Эрдоган считает себя халифом, лидером мусульман в мире, и считает, что фонд “Маариф” – это инструмент для привлечения внимания нетурецких мусульманских групп. Он надеется, что [с помощью фонда] он вырастит за границей поколение лояльных ему людей, которые станут его новобранцами», – пишет Бозкурт.

Посмотрите на поведение скандально известного турецкого посла Фырата. Он публично обозвал «террористом» руководителя образовательной системы «Сапат», гражданина Кыргызстана Орхана Инанды, причислил к «пособникам террористов» экс-министра иностранных дел Аскара Айтматова и учащихся школ “Сапат”, обвинил родителей этих учащихся в финансировании терроризма. А разве он сам своими безответственными заявлениями не способствует мультиплицированию этих угроз в угоду геополитическим интересам Турции?!

В современном прагматичном, жестоком, циничном мире нам в Кыргызстане необходимо быть предельно внимательными, чтобы не стать заложниками, а то и жертвами геополитических игрищ.

В 2011 году Совета Безопасности ООН принял резолюцию № 1973, санкционировавшую военное вмешательство иностранных государств в гражданскую войну в Ливии. В. Путин, в то время премьер-министр, дал негативную оценку этому документу: «Эта резолюция Совета Безопасности, безусловно, является неполноценной и ущербной… Она разрешает всем предпринимать все, любые действия в отношении суверенного государства... ...это мне напоминает средневековый призыв к крестовому походу».

И хотя Россия при голосовании воздержалась от использования своего права вето, полковник Каддафи после этого заявления обратился к полковнику Путину с призывом воспрепятствовать НАТОвским бомбёжкам:

«Ливию терзают без остановки… Сейчас я прошу весь мир: пожалуйста, нам нужно сесть и поговорить, публично и начистоту, чтобы мир услышал и наш голос.

Я прошу, я прошу лично вас, Владимир Путин, стать посредником. Вы можете, я в это верю. Мы счастливы, что прозвучали Ваши слова о том, что бомбежки необходимо прекратить, но ведь всем известно: “Аль-Каида“ презирает международные законы. Я призываю Вас: посмотрите, кто ведет огонь, когда я объявляю перемирие. Невозможен мир, когда прекращает огонь только одна сторона. Ливийцы никогда не воевали между собой. То, что сейчас происходит, это война против Ливии, а не гражданская война. Я прошу мировое сообщество: приходите, приезжайте, сделайте все, чтобы прекратить бомбардировки гражданских объектов».

Однако тогдашний российский президент Медведев занял жесткую позицию: «Каддафи утратил легитимность... ...для большинства западных стран действующий руководитель ливийской революции, который считает, что у него нет ни одной государственной должности, является уже «нерукопожатным» лицом, с которым никто контактов иметь не будет».

...Гласом вопиющего в пустыне звучал вопль лидера Джамахирии: «Четыре месяца, - четыре месяца! - вы бомбите нашу страну, и все боятся даже сказать слова осуждения. Будь ещё в мире Россия, настоящая Россия, единая и великая Россия, защищавшая слабых, вы не посмели бы. Но её нет, её нет, и вы торжествуете».

А противоречивые высказывания Путина и Медведева вновь подтвердили, что в политике непродуктивно рассчитывать на категорию «друг».

Полагаю, также, как, скажем, в истории с Ю.Лужковым, когда «хороший» Путин поздравил мэра с юбилеем, а «злой» Медведев отправил отставку, они сыграли «в пас»: Медведев показал, что он самостоятельный президент, что Запад может с ним работать; Путин – сохранил возможность диалога с Каддафи, на случай, если тот выкарабкается.

При этом был преподан урок: с Россией не нужно вести двойную игру. Это было актуально, в частности, для обеспечения однозначной позиции Б. Асада, поскольку в тот период главной геополитической ареной России, да и в мире, была Сирия.

Россия исходила из невозможности остановить процесс уничтожения Ливии, поскольку даже Китай не поддержал Каддафи. И не хотела в канун сочинской Олимпиады обострять и без того сложные отношения с Западом. Кроме того, разгром Ливии с ее своенравным лидером убирал с нефтяного рынка конкурента «Роснефти» и CNPC. Ведь в 2009 г. 80% контрактов на экспорт нефти Ливия заключила не с ними, а с импортерами Западной Европы и США.

Уроки Ливии должны быть для нас поучительны. Нам нужно понимать, что у всех наших союзников и партнеров есть свои собственные интересы. Их надо учитывать, уважать, согласовывать позиции. Но становиться чьей-то марионеткой смертельно опасно.